Обреченный на скитания. Книга 5 - Сергей Мясищев

Я направил своё внимание на Зулу, которую без труда почувствовал на том же топчане в светлице. Включил «Публичное выступление» направленное на неё одну и вкрадчиво сказал:

– Радость моя, – а потом строго, – Быстро сюда!

И куда делось неуклюжесть беременной женщины? В комнату она ворвалась как вихрь. Бросила взгляд на Бутид, на меня, опять на девушку и прошипела:

– Я тебе сказала выполнять любое желание…

– Что это такое?! – я повысил голос, прерывая шипение старшей жены. Орчанка замолчала и непонимающе посмотрела на меня. Я ехидно прищурился. – Что не понятного? Что эта девочка делает в моей… в нашей постели?

У Бутид потекли слезы. Она наклонила голову и причитала:

– Я только легла… а он как подскочит… я ничего не делала…

– Алекс, в чем дело? – похоже, Зула так и не поняла причину моего возмущения, – чем она тебе не угодила?

– Ты вообще нормальная? – возмутился я, – зачем ты её послала ко мне?

– А что мне делать? Самой ложиться? Вот такой? – сделал она жест рукой вдоль своего тела. – Старая Гирла сказала, если хочу сохранить ребёнка, забыть о мужчине! А Бутид тебе понравилась. Ты весь день её нахваливал.

– И что?! – я глубоко вздохнул-выдохнул несколько раз, понимая, что переубеждать их в чём-то бесполезно. – Ладно. Забыли. Бутид, иди к себе. Сделаем вид, что ничего не было. Всё.

– Я не могу, – разревелась девушка, закрыв лицо руками, что-то бубня сквозь всхлипывания.

– Алекс, – Зула подошла ко мне и заглянула в глаза, – когда станет известно, что ей побрезговал Огорх, она станет изгоем. Такой же, какой когда-то была я. Не будь таким жестоким. Если ты стесняешься меня, я переночую у Фарга.

– Зула, я не могу заниматься ЭТИМ… с ребёнком, – негромко проговорил я, – и откуда кто-то узнает?

– Как откуда? – не поняла орчанка. – Мы же знаем, да и Римчин, её отец, знает. И Фарг. Как это можно скрыть?

– Ну, вы даёте! – я сел на кровать рядом с Бутид. – Да не реви ты. И прикройся.

Девушка, шмыгая носом, потянула на себя шкуру животного, заменяющую одеяло.

– Я всегда говорил, твоя неразборчивость в сексе до добра не доведёт, – раздался рык Первого от дверей, – теперь ты с младенцами развлекаешься.

«Смешно», – мысленно отозвался я.

– Спешу напомнить, тебя ждут ещё десять младенцев в сарае за твоим домом, – кот сел около дверей, внимательно рассматривая нас.

– Первый прекрати! – возмутилась Зула, – Бутид уже два года как созрела! Никакая она не младенец!

«Первый что делать? Эти…!!! Слов нет, одни буквы!!! Всем растрезвонили, что Бутид моя наложница», – пожаловался я.

«Ну, и что тебя остановило?».

«Я младенцев только ем, – грустно пошутил я, – не валяй дурака, ей же лет пятнадцать, не больше. Она же ещё ребёнок».

Кот внимательно посмотрел на меня и прорычал на языке арвендов:

– Побратайся с ней. Будет у тебя ещё одна сестра, – намекнул он на Сенди и добавил мысленно: «Хотя с первой всё не так однозначно».

«Ох и гад же ты!», – радостно отозвался я.

– Это мысль. Зула, тащи нож, – я повернулся к плачущей Бутид и легонько за подбородок повернул к себе её лицо. – Хочешь моей кровной сестрёнкой стать?

– Да, – по-детски отозвалась девушка.

– Сейчас устроим, – я взял у Зулы нож, который она вынула из складки одежды. Навыки воина не пропьёшь! Потрогав лезвие на предмет остроты, обратился к Бутид, – давай руку.

– Зачем? – хлюпая носом, спросила она.

– Брататься будем. Да не бойся ты.

– Разрез делают на груди, – привлекла внимание стоявшая сбоку Зула, – от ключицы к центру, – она потянула на себе вырез платья и пальцем показала, как это должно выглядеть, пояснила, – чтобы она любому могла показать.

– Как у вас всё сложно, – пробурчал я.

Бутид встала, совершенно не стесняясь своей наготы. Наверно, это нормально. А что? У неё красивое тело. Будет когда-нибудь. Что ей стесняться?

Вот мне что делать с разрезом? Он же затянется за три секунды. Попробую его мысленно подержать открытым.

Я сделал разрез у себя на груди, как показала Зула, и повернулся к Бутид.

– Я сама, – протянула она руку за ножом. Пришлось отдать. Девушка бесстрашно полоснула себе, оставляя разрез сантиметров десять. Вот нафига такой большой делать? Бестолочь молодая.

Окунув пальцы в свою кровь, я поднёс их к кровоточащей ране на теле девушки, и смешал кровь, сделав крестообразное движение:

– Беру тебя, Бутид, дочь Римчина, себе в кровные сёстры.

Девушка сделал то же самое движение, обмакнув пальцы в свою кровь и мазнув по моей ране.

– Беру тебя, Алекс… – девушка запнулась, – себе в кровные братья.

Над нами вспыхнул и медленно погас маленький шарик жёлтого света.

– Единый услышал нашу просьбу, – тихо сказала Бутид, – я всегда мечтала о старшем брате.

– Ну, вот и отлично, сестрёнка. Иди оденься и пойдём проведаем демонский выкуп.

– Я быстро, – просияла девушка. Поднявшись на носочки, чмокнула меня в щеку и убежала к себе.

Я потёр рану на груди. Чешется. Опа. Остался шрам.

«Смотри – шрам», – толкнул я Первому.

«Говорят они украшают мужчину», – безразлично ответил кот и вышел из спальни.

Зула подошла и опять обняла меня за пояс, прижавшись всем телом:

– Я не думала, что ты так рассердишься.

Как мне хотелось наговорить ей всяких колкостей и гадостей, но… Я же мужчина, что зря болтать. Женщина хотела, как лучше, с кем не бывает?

– Все ошибаются, – я прижал орчанку к себе, – сейчас пойду сёстрами обзаводиться.

– Ты хочешь всех демонесс сделать кровными сёстрами? – подняла голову орчанка.

– А у меня есть выбор?

– Не знаю, – девушка сильней прижалась ко мне, – тебе видней.

– Вот именно. Я же Огорх! – я долго поцеловал Зулу в губы.

Так мы стояли некоторое время. Я пытался укрыть свою старшую жену энергетическими крыльями. Завернул её в кокон и транслировал спокойствие и уверенность.

– Я готова, – раздался жизнерадостный голос от дверей, – ой. Может потом? Утром сходим?

– Нет-нет. Утром будет не до них, – я разорвал объятия, – это нужно сделать сейчас.

– Я уже стала забывать, как с тобой хорошо, – прошептала Зула.

– Я тоже тебя люблю, – я чмокнул девушку, – идём?

*****

Два светляка висели справа и слева в метре от моих плеч, освещая вокруг метров десять.

«ЛОК. Освещение по улицам мы с тобой обсуждали?» – толкнул я по связи с ИскИном.

«Да, Алекс».

«Поставь это в первоочередные задачи. Темно, ничего не видно. Убиться можно!».

«Принято», – отрапортовал ЛОК.

«И ещё. У ЗАКа возьмёшь матрицу языка арвендов и обучишь всех жителей стойбища».